Поднимаясь на второй этаж, Оля считала ступеньки. Три, четыре, семь… Столько раз ходила по ним! Наконец, нажав на пуговицу звонка в дверях, предчувствовала радость встречи со стареньким учителем. «Наверное, плохо слышит Федор Васильевич " , — думала, долго тот не открывал. Но хозяина действительно не было дома. Еще мгновение она постояла у двери, раздумывая, что делать — не хотелось везти обратно домой подарок. Взгляд остановила на квартире под двенадцатым номером. " Оставлю передачу у соседей. Потому неизвестно, когда Федор Васильевич вернется «.

В неубранной комнате увидела двух неопрятных женщин: одна была где-то ее возраста, вторая — намного старше. «Мать и дочь " , — пришла к выводу Оля.

— Прошу передать вашему соседу пятьсот рублей — я у него занимала вчера. И торт. Скажете, что его ученица приходила. А я на автобус спешу.

— А если мы съедим? — Спросила младшая.

Ольга Казимировна восприняла эти слова за шутку. И все же ей стало неловко.

— А почему бы вы должны есть чужое?

Поблагодарив заранее за услугу, извинившись за непрошеный визит, женщина ушла. В подъезде дома встретила еще одну соседку. Поделилась горечью по поводу того, что не застала учителя.

— Гостинец и долг оставила у соседей. Думаю, что передадут.

— В двенадцать квартире? — Будто даже со страхом спросила та.

Но Оля только вечером вспомнила испуг глазах незнакомки. А тогда не обратила внимания. И, уезжая домой, радовалась, что отдала деньги — Федор Васильевич одолжил, чтобы выручить ее. И торт удался на славу — такая вкусная помадка. " Пусть полакомится старенький в одиночестве, хотя немного подсластит свою жизнь». И Ольга Казимировна с грустью вспомнила его покойную жену, тоже была ее учительницей в селе.

Вечером позвонила учителю.

— Торт пробовали?

— Но даже уже съели…

— Вкусный?

— Это соседи знают.

— Какие соседи? Я же для вас пекла! — Вскрикнула госпожа Оля.

— А они воспользовалась. Пока я пришел, они обе уже лежали пьяные — пригодились им деньги. А торт заменил закуску. Когда я поинтересовался, где передача, пробормотала, что никто ничего не оставлял.

— Разве так можно? Я же для вас… Что за люди…

— Успокойся, Оля, — вздохнул учитель. — Я не первый и не последний, — уже веселее сказал. — Есть такие, что и денег им одолжили немало, а получить обратно никак не могут.

Оли же при мысли о сладком торт стало горько.