Прекрасно устроились в маленьком домике с персиковым садом детского врача местного санатория. Там я познакомилась с прекрасной женщиной,которая показала мне способы нанесения макияжа, за что ей большое спасибо. Пошли искать пляж, ближайший и удобный. Вместо этого, вышли на совершенно крутой скалистый берег, спустились к морю, увидев удобные небольшие террасы, как вдруг, к нам подошёл абсолютно обнаженный мужчина, и ничуть не смущаясь, рассказал, что здесь пляж для нудистов, если мы хотим, мы можем оставаться и в одежде, но без героических воплей про стыд и совесть.
Мы остались, народу было совсем мало. Вскоре появились мужики с детьми и красивыми, какими-то царственными женщинами, вели себя они свободно и расковано, как в одежде, так и без оной. Они оказались цирковыми артистами, веселыми, благодушными, щедрыми и добрыми людьми, с красивейшими телами.
Этот пляж нам понравился, здесь не было потных и вечно жрущих толстых тёток, люди были близко, но все-таки на расстоянии, кроме лежания, каждый день приходилось применять и физическую силу, чтобы спуститься к воде и подняться в город.
И однажды наше постоянное место оказалось занятым. Две противнейшие пигалицы, манерные ломаки, своим присутствием отравили свежий и прекрасный теплый воздух. Нам пришлось покинуть наш центровой камень и устроиться у самой воды, как двум сироткам.
Мой спутник сразу нырнул, а я сидела и грустила, и вдруг услышала за спиной приятный мужской голос. Приятный - не подходящее слово, голос был мягкий, сонный, сильный, бархатный и притягательный. Оглянувшись, я увидела невысокого блондина, не толстого, но мягкого и не "мускулине", с бутылкой красного вина и очень приятной улыбкой. И он был очень красив, ведь ему был так к лицу этот золотисто-бронзовый загар.
- Альгис, - представился он, протянул руку, и подставил плечо, потому что, места было так мало, что повернувшись к нему больше, я бы упала в воду. Он мне сразу понравился. Мы принялись оживленно беседовать, как будто расстались вчера, а знакомы были до этого много лет.
Мой гражданский супруг, вынырнув из воды, долго не решался к нам присоединиться, он подумал, что я встретила старого друга, и не хотел мешать встрече. Альгис оказался юмористом, пьяницей и самым лучшим литовцем на белом свете.
Сразу понятно, что мы прилипли друг к другу, беспрестанно хохотали, что-то придумывали, ходили и ездили почти везде вместе, с его (Альгиса) подружками и моим приятелем. Он приходил в шесть утра на пляж, чтобы занять наш любимый камень, и ждал нас в позе человека Леонардо да Винчи (руки и ноги в разные стороны), он занимал деньги и вино, чтобы угощать нас самым лучшим крымским, однажды он чуть не утонул, не рассчитав свои силы в пьяном виде.
Он таскал нас по интересным местам, куда мы сами бы не подумали сходить на экскурсию, а пить кофе мы ездили в Ялту на автобусе в специальную кофейню. Я была в раю. Было так интересно, весело, не тревожно, было славно. Но иногда мы как-то странно грустно смотрели друг на друга, молча, естественно.
Всё понятно, что говорить. Одевать в слова это волшебное ощущение не то дружбы, не то любви вовсе не хотелось. Отпуск кончался, пара деньков в запасе. И как-то вдруг на скале, на самой вершине показалась целая туча агрессивно-настроенных "крымских татар", они были пьяные, с нагайками (на веревки привязаны большие гайки), намеревались всех побить, грязными словами всех выгнать с пляжа.
Мы остолбенели от леденящего ужаса, что сейчас нас всех потопят в крови. Как вдруг Альгис сказал: - Просят уйти. - спокойно сказал и добавил: - бедный литовец, зачем ему этот фольклор. Стало очень смешно, мы быстро похватали одежки и ретировались с пляжа тропинкой, которую показал Альгис. Никто не пострадал.
В последний день на меня было жалко смотреть, я смотрела на Альгиса глазами больной собаки или грустной лосихи. И ждала, хотелось, чтобы он что-то сказал, и он сказал: - Я в одной передаче сделаю заявку песни для тебя, которую никто никогда никому не попросит спеть по радио. Какую? Её пела Эдита Пьеха. "Бура-бура-буратино, милый мальчик мой".
Перевода не надо. Я всё поняла. Поняла правильно. По приезде домой, я все слушала и слушала эту передачу. И вот однажды - "Бура-бура-буратино..." Есть такая руна - АЛЬГИЗ - защита от всего.
""
